Зачарованные - Страница 33

— Сейчас хорошие пластические хирурги…

— Лицо мне залатали, а вот тело… Казалось, мой организм сам решил, что хватит с меня одного лица. Ни одна пересадка кожи на теле не удалась, потом началось заражение, я чуть не умер, уже в который раз. Меня удерживало в жизни только одно, чем больше я вспоминал про взрыв, тем яснее понимал, что он не был случайным. Это было подготовленное и спланированное убийство. Я ведь проверял яхту накануне. Никаких протечек, никаких оголенных проводов. Она была новенькая, с иголочки. Да и сам взрыв…

— Но ты не знаешь наверняка, кто мог это спланировать и осуществить?

— Я ищу ответ в течение всех этих пяти лет. Многое я уже знаю. Разгадка совсем рядом. Я должен отомстить. Белинда погибла по моей вине.

— Неправда. Она погибла по вине убийцы.

— Но это я навлек на нее смерть. Знай убийца, что она на яхте, ничего бы не было, я уверен.

Саманта молча поднесла его руку к губам, поцеловала стиснутый кулак. Потом тихо и твердо сказала:

— Сними капюшон.

Он не стал спорить. Медленно провел рукой по голове, откидывая плотную ткань. Повернулся к Саманте. Без улыбки. Без отчаяния. Без страха. Просто сидел и смотрел на нее.

Красивый, измученный человек. Смуглый мужчина с трагически изломанными густыми бровями над черными выразительными глазами, в которых была только усталость.

Шрам тянулся по лицу, исчезая за воротом свитера, и ничего в нем не было страшного или отвратительного. Просто замирало сердце при мысли о том, какую боль должен был вытерпеть этот человек.

Саманта молча потянулась к нему и коснулась губами виска. Где-то над головой пела птица. Коричневый и золотой лист слетел с дерева. Было тихо-тихо…

И губы прижались к губам, руки сплелись, два тела сплавились воедино, не было больше Рональда Гранта, не было Саманты Джонс, были только мужчина и женщина, и не было вокруг ничего, кроме огромного мира, который весь принадлежал им двоим.

Она молча и яростно сдирала с него свитер, а он торопливо расстегивал на ней рубашку. Они раздевали друг, друга нетерпеливо — и осторожно, страстно — и нежно, боясь — и желая…

Ее нагота ослепила Рона. Он с трепетом касался пальцами обнаженной груди, ласкал нежную кожу, осторожно целовал ее плечи и шею, чувствуя, как она загорается от его прикосновений, как тает, словно воск, в его руках, чтобы через мгновение обратиться в пламя, способное растопить даже лед его замерзшей души…

Саманта не могла оторвать от него влюбленных глаз. Она смотрела и не могла насмотреться. Это было больше чем страсть, больше чем желание. Она упивалась близостью, купалась в ней, раскрывалась ему навстречу, словно цветок под лучами солнца, и сгорала в его объятиях, моля о большем…

Рон вздрогнул и отстранился на миг, и тогда Саманта застонала:

— Нет! Только не это! Если ты сейчас извинишься и уйдешь, я брошусь в море! Немедленно!

— Саманта! Я не уйду. Я не могу уйти от тебя. Никогда. Но ты должна посмотреть на меня. Сейчас! При свете солнца!

Она откинулась на мох, тяжело дыша от возбуждения и веселого ужаса. Перед ней стоял совершенно обнаженный мужчина, стоял и ждал приговора.

Жизнь и любовь — или смерть и позор.

Саманта улыбнулась. Подалась вперед, встала на колени. Посмотрела в глаза мужчине. Обвила руками его бедра. И осторожно, очень нежно коснулась губами страшного шрама. Потом еще и еще раз все более откровенно и страстно, не просто лаская, а призывая его ответить на ласку.

Рон держался, сколько мог, но потом острое наслаждение пронзило его тело, и он опустился на мох, увлекая за собой Саманту. Два тела сплелись, стали одним, и солнце заливало их золотом, а птицы вдохновенно пели над головами.

Они умолкли на секундочку только тогда, когда под сводами деревьев раздались одновременно два тихих вскрика, два стона блаженства, два одновременных признания…

— Я люблю тебя…

— Ты мой…

— Ты моя…

Они возвращались пешком, потому что не могли разомкнуть объятий. Лошади шли позади, вероятно недоумевая, почему эти странные двуногие не торопятся сесть в седло.

Именно лошади и почуяли беду.

Первой всхрапнула и заржала Звездочка, за ней — хрипло и злобно — Шайтан.

Рональд оторвался от губ Саманты и с тревогой посмотрел по сторонам. Он сам не знал, почему его внимание привлек валун в нескольких метрах от дороги. Рональд ободряюще улыбнулся Саманте и торопливо пошел к камню. Девушка поспешила за ним, но он вдруг остновился и быстро обернулся к ней.

— Сэм, я не думаю, что тебе стоит туда ходить…

— Я должна… О Боже!!!

В тени старого менгира лежала девушка. Светлые волосы, раскинутые руки и ноги. Довольно высокая и очень молодая.

Всем хорошая девушка, если бы не нож, торчащий по самую рукоять прямо в сердце.

Если бы не кровавые буквы, вырезанные на обнаженной груди. Р и М.

11

Через час с небольшим в Замке было полно полицейских. Рональд Грант сидел в гостиной с открытым лицом и отвечал инспектору Болду на вопросы, которые тот задавал с явным отвращением. Рональд прекрасно понимал, что инспектор для себя уже все решил и задает вопросы только для соблюдения процедуры.

Возможный арест Рональда не пугал. Его продержат двадцать четыре часа в камере, будут задавать вопросы и получат на них ответы, а потом все равно выпустят, но ведь это целые сутки! Где-то рядом затаился убийца, он ждет своего часа, теперь уже ясно, что он отлично все рассчитал. Убрать с дороги доктора Гранта. Тогда дорога к Саманте будет свободна.